Интервью Александра Маршала.

Часть 2

Александр, из Америки, Вы вернулись свободолюбивыми и законопослушными гражданами, которых перевоспитала американская система? Наверное, не совсем так. Конечно, мы научились выживать в условиях капитализма. Мы очень хорошо поняли, что такое зарабатывать деньги в стране, где никому нет послабления. Особенно, когда погиб наш менеджер, и мы остались без человека, который грамотно разруливал все денежные вопросы. Но переделать меня эта страна не смогла. Потому что там очень много вещей, которые я не приемлю.Там все по другому, даже ценообразование зависит от ряда причин, к примеру на  пластиковые окна цены , очень разные, с этим столкнулись, когда решили сделать дома ремонт.Душевности, духовности и тепла там нет как таковых…

Это в России ты можешь прийти к другу в три ночи и попроситься на ночлег, при этом рассказав ему все свои проблемы и почувствовав, что тебя поняли. Там же люди страшно далеки друг от друга. Мы разные на ментальность, духовно, сердечно. Другое дело, что упал этот идиотский "железный занавес", и сейчас стало возможным ездить, смотреть, общаться, знакомиться с культурами другим стран. Этому я рад несказанно. А то, помню, раньше для меня единственным источником информации был телевизор, "Клуб кинопутешественников". Казалось, что все, что там показывают это где-то на Луне. Тогда хотелось попасть за границу, а своя страна казалась чем-то абсолютно неинтересным.

Вы сейчас много путешествуете?

     Много ездить приходится по работе, ну и отдых с семьей за рубежом - это, конечно, удовольствие. Хотя сейчас, уже мало что может удивить за границей.

     Почему? Очень интересно...

     Да ничего удивительного. Когда то, что долгие годы было запретным, стало открытым, - оно потеряло притягательность. Тем более, что в заграничных поездках найти что-то необычное сейчас сложно. Шоппинг? Так меня это не интересует - я, например, в том же Риме, тряпок на себя катастрофически не могу найти. Вот вы смеетесь, а я правду говорю - у них там ничего интересного нет, а то, что по подиуму ходит, в бутиках на самом деле не продается. Кухня? Да сейчас, не выезжая из Москвы, я спокойно могу сходить в ресторан и попробовать любую национальную еду. Причем, как человек, который может сравнивать, должен заметить, что у нас итальянские, латиноамериканские или французские блюда готовят ничуть не хуже, чем в Италии, Южной Америке или Франции. Даже повкуснее иногда. И, понимаете, - сразу не хочется никуда уезжать! Сразу хочется любить свою страну! Думаю, мы живем хорошо. И нам еще весь мир будет завидовать.

     А как же "зона мирового терроризма", гражданские войны?

Вот к этому как раз нельзя привыкнуть. Мы не готовы к взрывам, к смерти. Как можно привыкнуть к тому, что в метро стало опасно? Я, слава богу, не езжу в подземке, но я не привык к взрывам и гибели людей. В Лос-Анджелесе и в Нью-Йорке, где живут мои друзья, до сих пор никто не может прийти в себя после гибели небоскребов. Несмотря на то, что жизнь вроде налажена, остался жуткий стресс для целого народа. И как с этим жить?

     Вы ездили в Чечню, в Боснию, в Сербию. Где горячая точка - там Маршал. Зачем? Вас привлекает адреналин или это "военные гены"?

     До того, как поехать в Чечню и в Боснию, я бывал в госпиталях в Москве и Московской области. Говорил с солдатами, которые проходят реабилитацию. После этого я понял, что слишком мало знаю об этом. И чтобы петь о войне, нужно на ней побывать. Я их спрашивал: могу ли я петь песни о войне, если я не воевал... Они мне сказали, что я просто обязан петь эти песни, потому что мало кто это делает.

     Но зачем же подвергать себя риску? У вас же семья, растет ребенок…

     У меня есть четыре пластинки на военную тему. Знаете, после того, как я войну увидел, то и запел совершенно по-другому. Я познакомился с людьми, которые находятся там. И оказалось, что они иные, чем я их представлял. Сильным откровением для меня было, когда мы прилетели в Грозный. С борта вертолета видны развалины города, которого уже просто-напросто нет. Воды, наверное, нет, света нет… Но люди там живут, и дети у них растут, и привели туда войска на постоянную дислокацию, а они привезли с собой семьи.