Отчет с концерта легендарного Destruction. Московский клуб 

Партия вторая

Сначала было немножечко неясно, зачем на сцене целых три микрофона – то ли суппорт-команда Hatecraft позабыла, то ли просто «на всякий случай» - однако, Россия. Но уже через минуту стало ясно, что дело не в нашем традиционном «один из трех сразу сломался, еще один потеряли где-то, а последний в линию не тянет» – у Шмиера, как оказалось, в каком-то жизненно важном месте явно большое шило с вибромоторчиком – потому что он с похвальной для своей росто-весовой категории перебирался от микрофона к микрофону, ни минуты не задерживаясь на одном месте. А с анатомической конструкции Майка стоило взять пример изготовителям китайских болванчиков или изобретателям вечного двигателя – так отчаянно мотать башкой без какой-либо усталости и при этом виртуознейшим образом играть на гитаре – это все-таки искусство!

Свой знаменитый патронташ герр Ширмер опять не привез, видимо, таможня добро так и не дала. Впрочем, на вокальных данных этот досадный факт никак не сказался – пел он великолепно, струны бас-гитары терзал тоже вполне зверски, да и вообще артистические таланты его можно оценить самым высшим баллом – такому актеру декорации на фиг не нужны. К слову, о вокальных данных – очень занятно звучит на фоне огромной двухметровой фигуры его «фирменный» голос – достаточно высокий, очень мелодичный и напевный, что совершенно не свойственно немцам, тем более, таким фактурным. Этот парадокс – коронная фишка Destruction, отличающая команду от большинства коллег по цеху – для быстрой, энергичной и высокочастотной музыки лучше всего подходит соответствующей тональности вокал, а брутальная фигура на сцене при этой звуковой гармонии становится эксклюзивным поводом для гордости и выгодным преимуществом.

Познания русского языка в исполнении Destruction оказались тоже выше всяких похвал – кроме стандартных «спасибо» и «привет, Москва» Шмиер довольно ловко исполнял различные перлы вроде «pisdato byt’ sdes’» и «ya vas lyublyu!». Впрочем, не удовольствовавшись собственными познаниями русской речи, большую часть межпесенного спича он выдал на английском, душевно сдобрив стандартные фразы искусным «факерным» сленгом – всегда думала, что кроме дешевого «fuck you» интернациональный пиджин-инглиш ничем похвастать не может, но, видимо, творческие люди талантливы во всем, в том числе, в креативе неологизмов – благодаря пламенным речам Шмиера мы узнали, что есть такие слова как «fuckingly», «unfuckable» и т.п. Со сцены звучало ну очень колоритно.

Под сценой же творилось что-то совершенно невероятное: вверх взметались «козы» и раскачивающиеся в такт музыке девичьи тела, крепко сидящие на выносливых мужских плечах. Еще пара человек, видимо, попала в особую зону влияния «бермудского треугольника» - несмотря на живость и динамику всего сета (группа не исполнила ни единой медленной или среднетемповой композиции), они стояли перед самой сценой с закрытыми глазами, младенчески улыбались и на внешние раздражители не реагировали, полностью растворяясь в одним им ведомых эмоциональных волнах.

А кое-кто воспринял ситуацию приезда «разрушенцев» диаметрально противоположно – раз уж деволюция началась и была официально объявлена, то можно и не сдерживать вызванных кризисом негативных эманаций. Поэтому стоявший возле лестницы здоровенный бугай с рожей, не обремененной поэтическим духом, широко размахнулся и сердечно двинул по роже первого попавшегося человека, коим оказался один из представителей вышеупомянутого бомонда. Флегматичная охрана клуба, стоявшая в метре от событий, на вопиющий факт не отреагировала вообще никак, поэтому детинушка вошел во вкус и повторил «подвиг», воспользовавшись серьезной разницей в весовой категории между собой и достаточно изящным оппонентом. Очухаться служителей порядка заставил только отчаянный визг и ощутимый тычок локтем в бок – куда ж ты смотришь, зараза пиджачная?

«Кризисную персону» лениво выдворили из зала, сдали на руки прибывшей милиции, представителя бомонда отправили в импровизированный лазарет. Еще одного «пострадавшего морально» бережно передали в нежные объятья «Скорой Помощи» - у особо чувствительного фаната случился натуральный эпилептический припадок. (Вот после такого и говорят об ужасающем влиянии металл-музыки…). Впрочем, это была еще не finite la comedia…